Я ушел в монастырь, чтобы быть счастливым человеком

Монашество испокон веков существовало на Руси и было такой же нормой жизни, как и жизнь семейная. Различие здесь чисто внешнее. Монашеская жизнь — это есть жизнь уединенная. Человек отрекается от мира, от излишнего общения, в том числе и с родителями, и пытается в уединении, углубившись в себя, очистить себя от страстей, от грехов и максимально побуждает себя без всяких отвлекающих моментов к исполнению евангельских заповедей.

В прошлые столетия, когда подавляющее большинство российской империи было православным, то, естественно, были многочисленные случаи, когда родители благословляли своих детей и считали за счастье, за великое благословение Божие, что кто-то из них стал монахом; надеялись, что через этого человека весь род их спасется, как бы им оправдывается весь род. Но однако в те же самые времена, те же самые верующие родители, которые теоретически должны были бы все понимать, однако же протестовали и всячески негодовали против ухода своих детей в монастырь. Знаменитый подвижник, недавно причисленный к лику святых, преп. Паисий Величковский, живший в XVIII столетии, ушел против воли матери в монастырь. И мать была настолько этим потрясена, хотя он происходил из священнического рода, что положила на себя пост, ничего не ела, не пила и желала умереть. Ей явился ангел и сказал: «Не дерзай совершать этого безумного поступка. Твой сын избрал благословенный путь, молись за него. Пусть твое поведение и твое покаяние станут назиданием прочим матерям».

Они теряют, может быть, самое ценное, но почему они не подумали об этом, когда убивали во чреве многих и многих своих детей? Тогда они не думали, что теряют самое ценное? Если бы у них было столько детей, как говорят православные, сколько Бог даст, по крайней мере несколько детей, тогда, может быть, кто-то ушел в монастырь, кто-то бы остался с родными. По-человечески понять родителей можно, что они страдают, мучаются. Но почему нельзя понять детей? Почему родители думают, что их дети как-то закодированы, загипнотизированы? Неужели они не могут понять такую простую вещь, что дети искренно убеждены в том, что нужно таким образом жить? Или они вообще забыли о том, что искренность существует на свете? Почему вы думаете, что человек, который пренебрег своими высшими идеалами ради родителей, не пренебрежет и другими возвышенными идеалами — любовью к своим родителям? Разве вы не видите, что вокруг вас происходит?

На такой поверхностный взгляд сходство между православными и сектантами действительно есть. И сектанты, и истинно православные люди искренно исповедуют свои убеждения. Все религиозные секты имеют какое-то рациональное зерно. Но это лишь крупица истины, которая искажена, затемнена и не может принести пользы человеку, который вместе с этой крупицей истины поглощает потоки лжи.

Есть такое понятие в православной аскетической литературе — прелесть, духовная прелесть. Человек, духовно прельщенный, вступает в контакт с темными силами, принимая это за общение с Богом. Путь этот открыт во всевозможных религиозных сектах, идти по нему легко, он не требует борьбы со своими страстями. Сравните духовный опыт православия с духовным опытом других вероисповеданий. И вы увидите, что он кардинально отличен от них. Допустим то, что йог Вивекананда описывает как высоко духовное состояние, то православные подвижники описывают как бесовскую прелесть, то состояние, которого надо опасаться, отвергать от себя. И если бы вы были более внимательными, наблюдательными людьми и пообщались бы, с одной стороны, с православными монахами, монахинями, послушниками, а с другой стороны, с кришнаитами, представителями мистических сект, то увидели бы вопиющую разницу в поведении: простоту у монахов, если это настоящие монахи, и экзальтированность, духовное опьянение у сектантов.

Само по себе разочарование, несчастная любовь или особенно сейчас умножившиеся житейские трудности — не причина для ухода в монастырь. Более того, такие люди, как правило, в монастыре не задерживаются. Настоящая причина для ухода в монастырь — это, пусть немного странно звучит и непонятно для людей неверующих, — любовь к Господу. Как еще объяснить, почему мы уходим в монастырь? Я, например, довольствуюсь таким объяснением: я ушел в монастырь, чтобы быть счастливым человеком.

Современные родители в большинстве своем, к сожалению, люди неверующие. Что я могу им сказать в утешение? Родители вообще редко когда довольны судьбой своих детей: то работа не устраивает, то жилье, то выбор супруга. А если бы ваш ребенок попал в секту? А если бы вы его потеряли? В нашем женском монастыре едва-едва можно найти послушниц, у которых родители — верующие люди. И, как выясняется, не родители воспитали детей своих в вере, а дети привели к вере своих родителей. И такое сегодня происходит достаточно часто.

Трудно, конечно, родителям примириться с мыслью, что для их детей теперь дом родной — монастырская обитель. Но возмущаться, негодовать — значит только увеличивать разрыв между собой и детьми. И не монастырские ворота тогда станут преградой вашему общению, а духовная отчужденность.