Сегодня совершается празднование в честь иконы Божией Матери «Знамение». Почти в каждый праздник, посвященный Пресвятой Богородице, читается всем известное евангельское повествование о Марфе и Марии: Жена же нeкая именем Марфа прият Его в дом свой. И сестра ей бe нарицаемая Мария, яже и сeдши при ногу Иисусову, слышаше слово Его. Марфа же молвяше о мнозe службe, ставши же рече: Господи, не брежеши ли, яко сестра моя едину мя остави служити? рцы убо ей, да ми поможет. Отвeщав же Иисус рече ей: Марфо, Марфо, печешися и молвиши о мнозe, едино же есть на потребу; Мария же благую часть избра, яже не отымется от нея (Лк. 10, 38–42).
Всем вам известно, что монашество считается именно «Марииной частью»: мы, подобно этой древней святой, ученице Господа Иисуса Христа, стремимся сидеть у ног Иисуса и внимать Его слову. Если бы люди понимали, в чем на самом деле это делание выражается, и если бы оно давалось легко, думаю, многие возжелали бы подражать поведению Марии. Конечно, это не притча, все происходило в действительности, но можем ли мы подражать тому, что уже давно миновало и осталось в памяти людей только благодаря евангелисту Луке, записавшему это происшествие?Что означает приседение у ног Иисусовых? Это прежде всего постоянная память о Господе Иисусе Христе.
Многим кажется, что постоянно пребывать в памяти о Боге невозможно: этому мешают наши обычные земные занятия: работа, общение с людьми, забота о своем теле, пусть и необходимая. И если мы уделяем внимание подобным делам, то не уподобляемся ли Марфе, суетящейся и пекущейся о многом? Нет, ведь если бы мы решили подражать Марии буквально, то должны были бы прекратить свою обычную деятельность и заниматься одной только молитвой. Но это невозможно. Во-первых, потому, что мы обязаны служить друг другу, во-вторых, потому, что даже самый ревностный подвижник должен хотя бы немного заботиться о своем теле. И в-третьих, наверное, очень немногие способны на то, чтобы исполнить эту заповедь буквально. Поэтому святые отцы учат нас подражать Марии мудро, то есть по сути, а не во внешнем поведении: телом пребывать на послушании, среди людей, а духом — у ног Господа Иисуса Христа, непрестанно молясь Ему и памятуя о Божественном Евангелии, стараясь, чтобы не только каждый наш поступок, но даже и движение души были сообразны с Его словами. Унижая себя, мы смиряемся перед Ним, следовательно, сидим у ног Спасителя, а благодаря молитве общаемся с Ним, как бы приближаем Его к себе или, скорее, сами приближаемся к Нему. Именно таким образом мы подражаем Марииному сидению у ног Господа Иисуса Христа.
Такой подвиг не только может, но и обязан совершать всякий христианин, а тем паче иночествующий, потому что самое главное для нас заключается не в том, что мы, монахи, имеем какое-то уединение или удалились от мира телом, а в том, что мы удалились от мирских привязанностей. Отрекшись от них, мы получили внутреннюю свободу, хотя внешне мы обязаны трудиться и заботиться о себе почти так же, как и миряне.
Внутренняя свобода — это самое прекрасное и, наверное, самое драгоценное, что у нас есть, и мы пользуемся этой свободой так, как хотим. Конечно, тот, кто живет нерадиво — а для монашествующих нерадение, вероятно, самый опасный грех, — тот употребляет свободу на праздное размышление и в результате поддается греховным впечатлениям и мечтаниям более удобно, чем мирянин, занятый непрестанными и многотрудными заботами о пропитании. А тот, кто употребляет эту свободу разумно, приобретает вожделенное приседение у ног Господа Иисуса Христа, внутренне всегда пребывает с Ним, внимает Ему и, можно сказать, имеет Его внутри себя.
Апостол Павел сказал: К свободе призваны вы, братия, только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти (Гал. 5, 13). Эта свобода действеннее и полнее всего осуществляется именно в непрестанной молитве Иисусовой. Кто свободен, как не тот, кто свободен внутренне и кого не могут поработить никакие внешние обстоятельства, никакие скорби, болезни или неприязнь к нему других людей? Человек этот свободен, потому что пребывает с Господом Иисусом Христом. Однако нужно помнить о том, что свобода наша не должна быть поводом к угождению плоти. Мы освобождены от рабства закону, но не для того, чтобы предаваться своим страстям. К сожалению, некоторые, не понимая смысла внутренней монашеской свободы, злоупотребляют ею. Они забывают о скорбях, которым, как сказал Спаситель, должен подвергаться мир: Горе миру от соблазнов (Мф. 18, 7). Забывая о таком горе, как борьба за существование, в котором мир пребывает всегда, они дарованную им Промыслом Божиим свободу от забот используют на то, чтобы предаваться ненужным и даже душевредным мечтаниям. Мы же должны эту свободу употребить на приобретение молитвы Иисусовой, на приобретение внутреннего внимания. Можно с уверенностью сказать, что самым страшным врагом монашествующих является страсть нерадения, а самой вожделенной добродетелью — внимание. Приобретем это внутреннее внимание — и тогда увидим, что мы можем подражать Марии так, что почти не будет разницы между тем, что происходило в древности, когда она действительно сидела у ног Спасителя, и тем, что происходит в нашей душе, тоже подлинно, но уже только духовно. Аминь.
[*] Слово на постриг в рясофор. Ново-Тихвинский женский монастырь, 10 декабря 2002 года.